ДВОРЯНИН МЕДВЕДЕВ

 Отправлено: 09.04.08 06:33. Заголовок: отрывок из киноповести

Действие фильма происходит в 80-е годы в Белоруссии


А вот начало киноповести БОЛЬШОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
(несколько осовремененный вариант)
………………………………………….

Вовочка Гусев и его друг Федя

... Еще не проснулись самые ранние птицы, еще не развеялись клочья голубого тумана, и роса еще покрывала ковер травы, когда из глубины, казалось, глухого уголка леса, все, нарастая, послышался ритмичный звук шагов бегущего человека и его дыхание, ровное и размеренное. Иван Иванович в тренировочном костюме медленно выплыл из тумана, пробежал по тропинке и исчез в чаще леса. Но если подняться выше, обнаружится, что это вовсе не лес и даже не роща, а всего-навсего уголок небольшого парка, расположенного едва ли не в центре города, и недалеко высятся многоэтажные коробки нового микрорайона...
А там, в этом микрорайоне, в квадрат двора, со всех сторон стиснутого белоснежными, уходящими ввысь стенами, еще пустовала беседка, в которой обычно коротают время шахматисты и доминошники, тоскливо застыли в ожидании детворы качели, и только дворник монотонно шелестел метлой: вжик-вжик, вжик-вжик...
Солнце, высунувшись из-за невидимого горизонта, прикоснулось своим лучом к верхушке многоэтажной башни, блеснуло в самых высоких окнах и разбудило петуха, спавшего на жердочке в углу лоджии. Петух встрепенулся, вспрыгнул на перила, прошелся по ним, расправляя затекшие крылья и лапки, заглянул в окно, укоризненно мотнул головой и, вытянув шею, хрипло, но очень громко прокричал свое вечное «ку-ка-ре-ку».
Все четыре дома, окружающие двор, как будто вздрогнули, в внутри них что-то грозно забормотало.
Петух удовлетворенно прокудахтал, взмахнул крыльями и ловко спикировал с балкона на крышу беседки во дворе. Тут он встряхнулся и еще громче напомнил о том, что утро началось.
Его голос, мгновенно усиленный колодцем стен, понесся вверх, и тут грозно гудящий улей четырех домов взорвался возмущением. Захлопали окна, балконные двери, и смешанный хор мужских и женских голосов невнятно, но вполне определенно выразил свое отношение к утренней арии петуха.
Петух гордо огляделся с сознанием выполненного долга и зорким глазом высмотрел на своем балконе Вовочку.
Вовочка протер глаза и с глубокой укоризной сказал:
- Федя! Сколько раз я просил тебя не делать этого!
И тут рядом с Вовочкой на балконе появилась его мама в халате и с бигуди на голове, а следом – папа в майке, с непричесанной головой.
- Владимир, - сказала мама, - всему есть предел.
- Владимир, - сказал папа и умолк, подыскивая подходящие слова.
Вовочка печально вздохнул и приготовился к худшему...

... А Иван Иванович, тем временем, продолжал утреннюю разминку. На пустыре за парком он выжимал, как гири, большие валуны и весело жонглировал меньшими...


Таня Борисова или привет из Африки

В полутемной комнате ритмично щелкал автоматический диапроектор, бросая на белый экран красочные пейзажи экзотических стран, эффектные снимки диких животных в непроходимых зарослях джунглей, развалины древних храмов, поросшие и грозные кадры пожара в саваннах.
Мягкий мужской голос звучал негромко и чуть насмешливо, продолжая разговор, казалось начатый когда-то очень давно и не имеющий конца…
-... и вот, понимаешь, он глянул мне прямо в глаза, и я понял: сейчас прыгнет. С леопардом шутки плохи, и я не могу похвастаться, будто не дрогнув, выдержал этот взгляд. Ноги у меня словно приросли к земле, а камера в руках словно потяжелела. Мне хотелось повернуться и без оглядки броситься к нашему «лендроверу». И тут мне показалось, что ты глядишь на нас со стороны, и нечто более сильное, чем страх, удержало меня на месте. Я поднял камеру и нажал на спуск. И тогда он прыгнул. Я нырнул под него, заботясь лишь о том, чтобы не разбить при падении камеру, и подумал, что уж теперь-то мне, точно, конец! Но... леопард обрушился на землю позади меня и застыл, чуть подрагивая лапами. Наш Нгуру не зря самый опытный егерь заповедника. Он метко выстрелил ампулой со снотворным и, когда мы садились в машину, леопард только начал просыпаться. А самое забавное в этой истории, что снимок так и не получился. Но не огорчайся, малыш, в следующий раз я обязательно сниму этого леопарда... Зато я очень доволен несколькими кадрами лесного пожара.
Таня Борисова привычными движениями заряжала кассеты пленкой в зарядном ящике, смотрела слайды и слушала голос отца, который тихо звучал из маленького магнитофона.
Она уложила пленку и объективы в большой кофр, проверила, хорошо ли работают спуски фотоаппаратов, и посчитала свои приготовления законченными.
В комнату вошла мать с целым ворохом одежды. Таня деловито сунула в рюкзак свитер и несколько пар шерстяных носков, вернув все остальное матери.
- ... так что я думаю, Танюшка, тебе такого снимка ни за что не сделать! – лукаво звучал голос отца.
Таня фыркнула и щелкнула выключателем магнитофона.
- Посмотрим! – дерзко сказала она.
- Танюша, - обратилась к ней мать, - прошу тебя, будь осторожна. Я боюсь, отец подает тебе дурной пример своими африканскими приключениями. Я уже не раз писала ему об этом. И, пожалуйста, не затевай ссор с мальчишками. Ты же знаешь, сколько потом бывает неприятностей.
- Ладно, мам! Не буду я их бить больше. И вообще – мы уже вышли из этого возраста!

... В это время Иван Иванович уже перешел к водным процедурам. Он поднял деревянную бадью и, окатив себя холодной водой, весело приступил к обтиранию...


Василий Пинчук-«Рахметов»

В густом тенистом саду, окружавшем маленький домик, на траве под яблонями лежала зубьями вверх ржавая борона, а на ее зубьях, в затянутом до подбородка спальном мешке спал Вася Пинчук. Правда, когда, проснувшись, он выскользнул из мешка и быстро свернул его, оказалось, что между мешком и зубьями лежит еще лист толстой фанеры, но это, наверное, не мешало Васе воображать себя Рахметовым. Сделав несколько энергичных упражнений в стиле каратэ, Вася в одних плавочках побежал по тропинке к дому и тут же вынырнул оттуда с деревянной бадьей. Казалось, подобно Ивану Ивановичу он сейчас опрокинет ее на себя, но вместо этого Вася бодро пробежал с бадьей до сарайчика, исчез внутри, и тотчас оттуда послышалось радостное хрюканье.
Затем быстро и складно, в ритме веселой утренней музыки из транзисторного приемника Вася
... набрал из колодца воды,
... наколол дров,
... приготовил завтрак,
... и уже начал укладывать рюкзак,
когда с улицы в калитку вошел отец в форме железнодорожника, усталый и небритый после ночной смены.
- Привет! – деловито поздоровался с отцом Вася, не отрываясь от рюкзака. – Как успехи?
- Два тепловоза отремонтировали.
- Молодцы! – похвалил Вася. – Значит, так: завтрак готов, поросенок сыт, мать на работе, я иду в поход.
- Опять? Когда вернешься?
- Как только, так и сразу! Да! Тут зайдет Витька, передай ему кеды. А сейчас завтракай и марш отдыхать!
- Но-но-но! – вяло рассердился отец. – раскомандовался... тоже мне начальник...

... Иван Иванович у себя дома тоже приступил к сборам...


Командор Олег Зубренок

Фантастические пейзажи неведомых планет, красочные рисунки звездолетов будущего, перемежаясь с реальными цветными снимками видов Земли из космоса, стыковок космических станций с кораблями от пола до потолка покрывали тот угол комнаты, где стояла постель Олега Зубрина.
Сам Олег спал на спине, вытянувшись, как по стойке смирно, а верхнюю часть его лица покрывало прозрачное полушарие, напоминающее шлем космического скафандра.
Вообще атмосфера царила таинственная и вполне научно-фантастическая, потому что звучала тихая и абсолютно неземная музыка, а тут еще раздался голос.
Голос этот был искаженным, без всяких интонаций, - точь-в-точь голос робота, как мы привыкли его представлять.
- Ваш биосон заканчивается... Ваш биосон заканчивается... Идет пять тысяч восемьсот двадцать третий год путешествия... Звездолет приближается к туманности Краба... Экипаж выходит из биосна. Внимание, Командор, вы просыпаетесь...
И действительно, Олег как лежал по стойке смирно, так и сел на постели, снял «шлем» и увидел перед собой старшего брата, молодого человека лет двадцати пяти, который, сложив руки у рта, довольно ловко имитировал металлический голос робота.
Брат весело шлепнул пониже спины спрыгнувшего с постели командора и сказал:
- Бегом мыться, а то в поход опоздаешь!
Олег выскочил, было за дверь, но тут же вернулся.
- Кирюша, - попросил он и, кивнув на пустой рюкзак, подмигнул,
- А?
- Иди-иди, соберу. Только не знаю, как ты обойдешься без папы, мамы и старшего брата.
- Запросто. Бытовая сторона меня не волнует. Я посвящу себя целиком научной работе.
- И какую же проблему вы собираетесь разрешить на этот раз, командор?
- Я должен отыскать места посадок неопознанных летательных объектов!
Олег исчез за дверью, а брат взял рюкзак и отправился на кухню, где уже завтракали отец и мать. Он протянул рюкзак.
- Надо собрать нашего командора в поход. Займись, мамочка, а то мне некогда...

... Тем временем, Иван Иванович, снаряженный и экипированный, как полагается опытному туристу, уже выходил из дому...


«Сиротка» Яна

Яна Мацкевич, тоненькая и хрупкая девочка, сгибаясь под тяжестью туго набитого рюкзака, пыталась сесть в переполненный троллейбус, но в последнюю секунду ее оттеснили, и дверь захлопнулась.
Троллейбус отъехал, и вдруг на его месте взвизгнув тормозами, возник военный УАЗик. Дверца распахнулась, две руки схватили Яну, втащили внутрь и, рванувшись с места, УАЗик исчез так же молниеносно, а в машине загорелый офицер в полевой форме летчика помогал Яне стащить рюкзак.
- Ой, папка, как я рада! – говорила Яна и гладила его по руке. – Как тебе удалось?
- Эскадрилья отлично справилась с ночным заданием, и я отпросился проводить единственную дочь. У нас остается еще семь минут. Письма от мамы есть?
- Новых нет. Я так по ней соскучилась. И по тебе тоже.
- Ах ты моя сиротка! – шутливо пожалел ее отец и, вздохнув, добавил: - Но ведь мама должна была навестить бабушку... Бабушка у нас совсем старенькая...
- Я понимаю... Когда кончаться твои учения?
- Через неделю. Как раз ты вернешься, мама приедет, и мы проведем вместе целых три дня.
- Так мало?
- Так много! Ну, вот и приехали...
Они вышли из машины. Ей хотелось плакать, но она улыбнулась и, как можно бодрее, сказала:
- Спасибо, товарищ капитан!
- Служу Родине!
- А три дня, действительно, не так уж мало! Правда, папка?
- Конечно!
Он поднял ее на руки, на секунду задержал, прежде чем опустить на землю, и поцеловал.
И она пошла, тоненькая и хрупкая, сгибаясь под тяжестью туго набитого рюкзака...


Иван Иванович Егоров, в прошлом альпинист

Иван Иванович весело шагал по утренним улицам. Город вступал в привычный ритм трудового дня, торопились на работу люди, на центральных улицах было тесно, шумно, поэтому Иван Иванович держал свой путь привычным пешим маршрутом по улочкам тихим и зеленым. На одной из таких улочек, проходя под ветвями могучего каштана, он вдруг услышал какой-то странный звук и обернулся. Сначала Иван Иванович ничего не понял, и только запрокинув голову, обнаружил, что высоко на дереве, судорожно вцепившись в ветку, сидит пятилетний мальчишка и жалобно поскуливает.
- Эй, на фок-мачте! – окликнул его Иван Иванович. – Ты что там делаешь, верхолаз?
- Си... Сижу. – Отозвался малыш.
- Вижу. А зачем ты туда забрался?
- За котенком...
- Понял. И где котенок?
- Котенок слез...
- А ты чего же?
- Я ничего... Котенок, он головой вниз слез, а я так не могу...
- Ясно, - сказал Иван Иванович, глянул на часы и сбросил рюкзак.
Он прицепил к поясу моток толстой веревки и ловко забрался на дерево, приговаривая:
- В следующий раз, когда соберешься куда-нибудь влезать, подумай, как будешь выбираться! Ну-ка, давай!
Иван Иванович обвязал малыша веревкой за пояс и, с трудом оторвав его от ветки, помог добраться до ствола, усевшись сам на его место, и потихоньку отпуская веревку.
- Спускайся... Смелей, я держу тебя. Вот так... Еще ниже... Молодец! А ты боялся. Правда, не страшно?
- Ни капельки, - ответил малыш, стоя под деревом с задранной головой, как минуту назад Иван Иванович. – Спасибо, дяденька!
- Расти большой! – ответил Иван Иванович и бросил вниз конец веревки...

В жизни приходится делать выбор

Сергей Петрович Леонов, директор, стоял на ступеньках центрального входа во вверенный ему Центр молодежного творчнства и нервничал.
Отправить полсотни детей разного возраста в разных направлениях, младших – автобусом в Петербург, старших – в поход, проследить, чтобы все было вовремя, чтобы всем было удобно, чтобы ничего не было забыто – не шутка.
Сергей Петрович был похож сейчас на полководца, стоящего на холме и обозревающего поле предстоящей военной операции. Справа от него, где еще виднелись на асфальте остатки цветной схемы маршрута похода, громоздилось снаряжение: палатки, спальные мешки, ведра, ящики с продовольствием; тут же толпились около двадцати ребят и девчонок с рюкзаками; слева, чуть подальше, стоял большой красный автобус, в который усаживались младшие; а вокруг сновали педагоги и руководители кружков, - одним словом, царила несколько вокзальная атмосфера возбужденного ожидания предстоящей дороги.
Краем зоркого глаза Сергей Петрович заметил, что в автобусе с малышами происходит какое-то непонятное движение, а его чуткое ухо уловило взрывы смеха, какое-то странное кудахтанье и несколько повышенный тон голоса молоденькой Ольги Семеновны, руководители кружка юннатов, но тут директора отвлекло прибытие автобуса Дворца пионеров, водитель которого доложил:
- Сергей Петрович, я взял ящик сгущенки. Без сахара в банках не было.
- Ну, ничего, Саша, ничего, дети любят сгущенное молоко с сахаром, поставь туда! – он указал на снаряжение.
Вдруг из большого красного автобуса, где сидели малыши, вылетел петух Федя, за ним выскочил Вовочка, схватил петуха, снова ринулся в автобус, но тут же петух вылетел опять, и опять за ним выскочил Вовочка.
- Гусев! Вова! – окликнул Сергей Петрович и поманил Вовочку пальцем.
Вовочка подхватил Федю на руки и приблизился.
- Владимир, - строго спросил Сергей Петрович, - что происходит?
- Сергей Петрович! – возмущенно-обиженно стал объяснять Вовочка, - Федю не пускают в Петербург и все ребята хотят, чтобы он поехал, а Ольга Семеновна...
- Минуточку! Владимир, голубчик, а почему ты не оставил его дома?
- Да потому что,.. – начал, было, Вовочка, но осекся и замолчал. – Потому что... Понимаете...
- Я понимаю! – подхватил Сергей Петрович. – Ты привык ходить с ним в кружок. Это нормально. Но, понимаешь, Владимир, поездка в автобусе длительная... Я глубоко уважаю твоего Федю, но... Правила гигиены и вообще... Ольга Семеновна права. Феде придется отказаться от поездки. Давай так: отнеси его в зооуголок. Мы за ним присмотрим до твоего возвращения. Договорились? Иди, дорогой.
Но Вовочка не двинулся с места.
- Я не поеду без Феди, - заявил он.
Сергей Петрович некоторое время смотрел на них, потом присел на корточки и сказал:
- Я тебя хорошо понимаю. И уважаю твое решение. Мне жаль, правда, что ты не увидишь Петербурга… Ты подумай, голубчик.
- Сергей Петрович, - взмолился Вовочка почти со слезами на глазах, - ну, почему нельзя так, чтобы и я, и Федя, а? В Петербург, а?
- Видишь ли, дружок, в жизни очень часто приходится делать выбор. Так будет случаться еще много раз. Ты должен научиться этому. Для мужчины это особенно важно.
Вовочка думал, а Сергей Петрович внимательно наблюдал за ним.
Вовочка не плакал. Просто две слезы скатились по его круглым щекам, и он облизнул их.
- Я останусь... с Федей, - наконец тихо сказал он.
- Молодец. Одобряю, - так же тихо и мягко сказал Сергей Петрович. – Петербург будет вечно. Ты его еще увидишь.
Тут к ним подбежала взволнованная Ольга Семеновна.
- Сергей Петрович, что делать?
- Если все в сборе – поезжайте. Вовочка и Федя остаются.
Ольга Семеновна по-детски огорчилась и сама чуть не заплакала. Она отрывисто взлохматила Вовочке волосы и побежала к автобусу.
Директора отвлекли, и Вовочка остался один. Он стоял с Федей на руках как-то очень неприкаянно и не знал, что теперь делать. И тут к нему подошел Вася Пинчук.
- Молодец. Правильно. Ты настоящий мужчина. Посиди пока. Сейчас Иван Иванович придет. – Может, с нами пойдешь.
Вовочка не успел ничего ответить, как тут красный автобус пронзительно засигналил в знак прощания. Все стали махать малышам, которые, высунувшись из окон, тоже махали руками. Автобус величественно развернулся, выехал на мостовую и, набрав скорость, стал быстро удаляться.
А когда он скрылся за поворотом, и все повернулись, то увидели, что перед центральным входом стоит машина скорой медицинской помощи.
Двое санитаров подняли заднюю дверцу и выдвинули носилки.
На носилках лежал Иван Иванович, а правая нога его была взята в лубки и забинтована.


Жизнь полна неожиданностей

На секунду все застыли.
Иван Иванович на носилках, развел руками и указал на свою ногу:
- Вот так. Виноват.
Все пришли в движение, окружили машину, и Сергей Петрович протиснулся вперед.
- Иван Иванович, голубчик, - с жалобным упреком произнес он. – Как же это?.. Как вы могли?!
- Давно по деревьям не лазил, - доверительно признался Иван Иванович.
- Какие деревья?! В такой день... Ведь поход! – продолжал упрекать Сергей Петрович.
- Жизнь полна неожиданностей! – ответил на это Иван Иванович.
- Что же мы теперь будем делать? – растерялся Сергей Петрович.
- Не знаю, - искренне ответил Иван Иванович.
Из кабины высунулся врач.
- Заканчивайте, у нас следующий вызов, И так мы пошли вам навстречу заехав сюда…
- Скажите, доктор, - обратился к нему Сергей Петрович. – Это надолго?
- Рентген покажет. Но месяц я гарантирую.
- Спасибо голубчик. – Сергей Петрович оглядел педагогов, вздохнул и повернулся к Ивану Ивановичу. – Те, кто могли бы вас заменить – в отпуске...
И тут ребята все разом заговорили. Кто-то предлагал нести Ивана Ивановича на руках, кто-то просил Сергей Петровича пойти с ними, «А, может, сами?» - осмелился даже кто-то, но все единодушно пытались разрешить создавшуюся ситуацию в пользу похода.
Когда страсти улеглись, Иван Иванович сказал:
- Дорогие ребята! Поход не отменяется. Поход только откладывается. Все лето еще впереди, а наша медицина всесильна. Мы обязательно пройдем этот маршрут, я вам обещаю!
Ребята снова загалдели, и только Вася Пинчук молча глядел на своего учителя с таким укором, что Иван Иванович не выдержал.
- Василь, - поздоровался он. – Ну что ты?.. Двойной морской освоил?
- Конечно, - сказал Вася. – Хотите покажу?
- Верю. Ты, Васек, вот что... Ты – не того.. На, держи!
Иван Иванович снял с руки широкий кожаный браслет с двумя дисками и протянул мальчику.
- Здесь компас, а тут – часы.
- Что вы, Иван Иванович?! – поразился Вася, на глаза у него загорелись. – Зачем? Ну, разве поносить, пока вы... – И взял.
- Дарю. Насовсем. Не скучай тут.
- Иван Иванович! – спохватился Вася и хотел что-то сказать, но было уже поздно.
Санитары задвинули носилки, сами вскочили, и «скорая» умчалась.
Когда вой Вирены утих, Сергей Петрович обратился к ребятам:
- Ну, не огорчайтесь, ребята... в жизни всякое бывает, верно ведь, а? Ну и молодцы. А сейчас берите ваши рюкзачки и по домам. Отдыхайте, набирайтесь сил...
Вздохнув, он повернулся и быстро зашагал к зданию.


Устами младенца…

Ребята стали расходиться.
На ступеньках в стороне сидел удрученный Вовочка и кормил Федю зерном из ладошки. Рядом с ним, присев на рюкзак, наблюдал за этой процедурой полный мальчик из средней группы, которая сейчас расходилась по домам.
Вася направился к своему рюкзаку, надевая на руку компас Ивана Ивановича, а когда поднял глаза, встретился взглядом с Вовочкой.
Вовочка покачал ему головой - дескать, надо же, какое невезение, и Вася едва заметно пожал плечами и развел руками - дескать, что поделаешь – я хотел тебе помочь - но уже как-то неловко ему было пройти мимо, и он тоже присел рядом, наблюдая за кормлением Феди.
Олег взвалил на плечи свой рюкзак и все оттягивал возвращение домой, потому что ему ужасно хотелось поговорить с кем-нибудь по поводу несостоявшегося похода, но никого из близких друзей рядом не было, а группка с петухом притягивала взгляд, и поскольку язык прямо чесался, он не мог не сказать:
- Подумаешь, озеро, озеро... Я знаю сотню других мест, где еще интереснее...
Вася и Вовочка не поддержали разговора, но полный мальчик сказал:
- Говорят, в этом году черники много... В любом лесу, говорят, навалом... Ешь – не хочу.
Мимо проходила Яна, и ей, конечно, тоже не хотелось домой, и потому она воспользовалась случаем задержаться, тем более, что вспомнила о пончиках. Она остановилась рядом с группкой, в центре которой клевал зерно Федя, развязала рюкзак, вытащила оттуда пакет с пончиками и, отщипнув кусочек, присела на корточки и протянула петуху. Петух с удовольствием проглотил это крошку и потянулся за следующей порцией.
- Ой, ребята, извините! Ешьте, пожалуйста! – спохватилась Яна и стала угощать всех по очереди. – Я перед утром рано напекла, думала пригодятся в походе.
- Отличные пончики! – сказал полный мальчик. – Хорошо пошли бы на свежем воздухе, в лесу или там на речке... – И взял еще два.
- Ешьте, не стесняйтесь! – обрадовалась Яна. – Я на всю группу рассчитала, а сейчас... Кто же их будет есть...
Позади раздался сухой щелчок, и все обернулись. Это Таня сфотографировала их.
- А вот мы и будем! – сказала она и взяла пончик. – А вы чего тут сидите? – она оглянулась. – Или замышляете что?
Все промолчали.
- Жаль, - сказала Таня, разжевывая пончик и внимательно оглядывая собравшихся. – А я думала что-нибудь интересное наклевывается...
И тут выступил Вовочка, и заговорщицким шепотом произнес:
- Ребята! А что, если... А давайте сами, а? Давайте, а?! Вот это было бы здорово!
Все отшатнулись и на секунду замерли. Но глаза уже вспыхнули...
- Устами младенца глаголет истина, - многозначительно произнес Олег. – Родители отпустили нас в поход? Отпустили. Значит, до десятого мы в походе!
Все напряженно размышляли.
Первым решился Вася:
- Я за! – твердо сказал он.
- Я готов! – взволнованно согласился Олег.
- Я с вами! – присоединилась Таня.
- И я пойду, - замирая, прошептала Яна.
- Тогда так... – начал Вася, но тут за его спиной раздался голос водителя Саши:
- Сергей Петрович, я на Волынку съезжу. Заправиться надо.
- Хорошо, голубчик, только зайди ко мне на минутку – есть хорошие новости насчет твоей квартиры.
Директор вошел в здание, и водитель Саша направился за ним.
Вдруг Вовочка, подхватив петуха, вскочил с места и бросился вдогонку водителю.
- Дядя Саша, вы, случайно, не на Волынку едете? – невинно спросил он.
- Туда! – весело улыбнулся Саша и потрепал Федю за гребень. – Ух, какой красавец! А что?
- Дядя Саша, - затараторил Вовочка, - понимаете, меня с Федей в Петербург не взяли, а у меня бабушка на Волынке живет, так, может, вы меня подвезете, а?
- Конечно! – Весело согласился Саша и широким жестом указал на открытую дверь автобуса. – Садись, я сейчас вернусь и поедем.
Ребята с недоумением слушали этот разговор.
- Здорово я придумал, а?! – восторженно спросил Вовочка, возвращаясь к ним.
- Не понял. – сказал Вася. – При чем тут бабушка?
- Бабушка ни при чем. Автобус! – показал Вовочка.
В двух шагах от ступенек стоял автобус Дворца пионеров, в салоне, в проходе между сидениями висели на плечиках отглаженные пионерские костюмы с галстуками.
- Правильно! – хлопнул себя по лбу полный мальчик. – Чего идти, когда ехать можно!
- Конечно! – подхватил Вовочка. – Волынка на окраине и лес рядом! Десять минут – и мы там!
- Годиться! – сказал Вася. – Грузите снаряжение. Нам нужны две палатки, шесть спальных мешков, консервы...
- Ребята, - робко вмешалась Яна, - а это можно?
- Конечно! – сказала Таня. – Вчера по телевизору на всю страну объявили: «Подарок Центра лучшим кружковцам!» Нам подарок, ясно?! Значит это все – наше!
- Ребята скорее! – лихорадочно торопил Вовочка. – Дядя Саша сейчас вернется!
Он вытащил из груды снаряжения большой оранжевый сверток и потащил к автобусу.
Ребята бросились к снаряжению...